Для полноты понимания этого вопроса придется вернуться в 1811 год, когда великий русский полководец Михаил Кутузов разбил турецкую армию в битве при Рущуке, после чего был заключен Бухарестский мир. Бухарест в то время был столицей подконтрольного туркам Валашского княжества. Это был небольшой город, который самый известный молдавский господарь Штефан чел Маре в период своих походов в XV веке трижды сжигал.
Тогда, после разгрома турецкой армии, Кутузов получил высочайшее указание заключить мирный договор как можно быстрее поскольку было очевидно, что война с Наполеоном неизбежна.
Именно из-за заключенного в спешке мира к России отошла не вся территория Молдавского княжества, которое контролировали до войны турки, а только его половина — между Днестром и Прутом, ставшая позднее называться Бессарабией.
Другая же часть со столицей Яссы оставалась под контролем Турции вплоть до 1859 года, когда Англия и Франция объединили Валашское княжество и половину исконных молдавских земель между Прутом и Сиретом в новое государство, которое и назвали Румынией. Сделано это было «в пику» России и для того, чтобы служить плацдармом против нее в дальнейшем. В общем то, эту роль Румыния исполняет и сегодня.
Так вот, ни в Бессарабии, ни в румынской Молдове (которая до сих пор так и называется) не забыли о том, что когда-то эти два междуречья составляли одно государство, имеющее гораздо более длительную историю, чем современная Румыния. Многие люди, проживающие сегодня между Прутом и Сиретом, считают себя вовсе не румынами, а именно молдаванами.
Подобная ситуация во многом и объясняет желание официального Бухареста ликвидировать само понятие «молдаванин» и «молдавский язык», а также ту политику, которую проводят сегодня их ставленники в Кишиневе.
Тем не менее, в современной Молдове есть люди, которые помнят историю своего народа, считают свой язык именно молдавским, а не румынским, и готовы активно противостоять румынизации страны.
В конце 1980-х годов в расцвет «перестройки» и «гласности», когда в союзных республиках бурно нарастали националистические движения, в МССР все начинали именно молдавские националисты. Тогда порой было просто невозможно отличить, кто из представителей Народного фронта Молдавии (НФМ) станет унионистом, ратующим за объединение с Румынией, а кто останется молдовенистом, как они себя называют сегодня.
И у тех, и у других в то время существовали два аргумента для русофобии:
— отказ немолдаванами учить молдавский (румынский) язык. Сюда же относится «порча» языка: многие годы по Молдове ходит следующий анекдот, иллюстрирующий это понятие. Румын скажет — «Dute si spala manele», русский скажет — «Иди, помой руки», а молдаванин скажет — «Dute si spala руки»;
— «историческая несправедливость» (оккупация, депортации, русификация), требование стать хозяевами в собственном доме.
После объявления независимости НФМ сформировал первое правительство, которое в 1991–1993 годах мало занималось экономикой.
В центре внимания оставался национальный вопрос, транзит от Молдовы к Румынии и вопрос языка. Иными словами, это был первый шаг на пути к «унире».
Судя по всему, румынские спецслужбы сработали тогда оперативно и четко, просчитав умонастроения местных руководителей и направив их в нужное русло — русло румынизации.
Однако сегодня в Молдове существуют и «молдовенисты», считающие себя отдельной этнической группой, отличной от румын, и этим обосновывающие существование независимого молдавского государства. Напротив, унионисты и румынисты не признают существования молдавской идентичности и выступают за интеграцию Молдовы в составе «Великой Румынии».
Политическая теория «молдовенизма» существует в двух вариантах:
— доминирующая «минималистическая» теория, бывшая официальной идеологией в советский период (1940-1991) и во время нахождения Партии коммунистов у власти (2001-2009) — гласит, что в силу исторических причин молдаване, живущие к востоку от Прута, обладают этнической и национальной идентичностью, отличающей их от румын (в том числе и от жителей Западной Молдовы);
— миноритариная и неофициальная «максималистическая» теория, продвигаемая антирумынскими сообществами «Moldova Mare», «Mișcarea Voievod» и «Scutul Moldovenesc» — гласит, что все молдаване от Карпат до Днестра (территория средневекового Молдавского княжества) являются «потомками славяно-романских болоховцев, обладают отличной от румын этнической идентичностью и подверглись «искусственной румынизации со стороны румынского государства после 1859 года».
В число «молдовенистов» входят и представители интеллигенции. Например, историк Василий Стати, родившийся в русско-молдавской семье, утверждает, что «молдаване — осознанная с XIII века этническая общность, отмеченная в грамотах Молдавской канцелярии с XIV века: “Роман воевода Земли Молдавской” опирается на “веру всех бояр молдавских” (грамота от 30.03.1392 года); в актах венгерского, польского, угровлашского/валашского дворов; в польских, венгерских, русских, угровлашских/валашских хрониках; в работах средневековых венгерских, польских, немецких, французских, русских, итальянских историков».
Таким образом, название Молдова, этноним «молдовень», «лимба молдовеняскэ» утвердились в сознании молдаван, в европейском политическом и этноязыковом обороте еще задолго до рождения Иосифа Сталина, которого люто и смертельно ненавидят румынские унионисты прежде всего за то, что им пришлось дважды возвращать Бессарабию — в 1940 и в 1944 годах.
Именно тезисы «молдовенизма» и легли в основу книги Стати «Молдаване — не румыны». Она наделала очень много шума еще до выхода, благодаря своему анонсу: «Почему молдаване не являются румынами? Потому что не хотели и не хотят. Это самое простое и решающее объяснение. Молдаване зародились и состоялись давно и окончательно в совершенно другом географическом пространстве, в других этнодемографических условиях, в другом геополитическом контексте».
Еще одной книгой Василия Стати, которая очень скрупулезно и научно разоблачает тщетность претензий Румынии на территорию Молдовы, стала «История Молдовы», которая очень четко и наглядно демонстрирует антинаучность продвигаемых сегодня в республике унионистской идеологии и процесса румынизации.
И в этом своем стремлении доказать историческую правду Василий Стати не одинок. Он является далеко не единственным «молдовенистом» в сегодняшней Молдове. Но, к сожалению, эти голоса между Днестром и Прутом сегодня практически не слышны — не та политическая ситуация и во власти не те люди, которые позволят им быть услышанными.
TELEGRAM BARCAFFE
Публикация:
Янус Полуэктович Невструев — единый в двух лицах директор института и политолог блуждающий в прошлом и будущем!