“Там, где светло и чисто” рассказ. Автор Эрнест Хемингуэй

"Там, где светло и чисто" рассказ. Автор Эрнест Хемингуэй

Был поздний час, и никого не осталось в кафе, кроме одного старика — он сидел в тени дерева, которую отбрасывала листва, освещенная электрическим светом. В дневное время на улице было пыльно, но к ночи роса прибивала пыль, и старику нравилось сидеть допоздна, потому что он был глух, а по ночам было тихо, и он это ясно чувствовал. Оба официанта в кафе знали, что старик подвыпил, и хоть он и хороший гость, но если он слишком много выпьет, то уйдет, не заплатив; потому они и следили за ним.

— На прошлой недели он пытался покончить с собой, — сказал один.

— Почему?

— Впал в отчаяние.

— От чего?

— Ни от чего.

— А откуда ты знаешь, что ни от чего?

— У него же уйма денег.

Оба официанта сидели за столиком у стены возле самой двери и смотрели на террасу, где все столики были пусты, кроме одного, за которым сидел старик в тени дерева, листья которого слегка покачивались на ветру. Солдат и девушка прошли по улице. Свет уличного фонаря блеснул на медных цифрах у него на воротнике. Девушка шла с непокрытой головой и спешила, чтобы не отстать.

— Патруль заберет его, — сказал официант.

— Какая ему разница, он своего добился.

— Ему бы сейчас лучше с этой улицы уйти. Прямо на патруль наскочит. И пяти минут нет, как прошли.

Старик, что сидел в тени, постучал рюмкой о блюдце. Официант помоложе вышел к нему.

— Вам чего?

Старик посмотрел на него.

— Еще бренди, — сказал он.

— Вы будете пьяны, — сказал официант. Старик смотрел на него. Официант ушел.

— Всю ночь просидит, — сказал он другому. — Я совсем не сплю. Раньше трех никогда не ляжешь. Лучше бы помер на прошлой неделе.

Официант взял со стойки бутылку бренди и чистый стакан и направился к столику, где сидел старик. Н поставил стакан и налил его до краев.

— Ну, что бы вам помереть на прошлой неделе, — сказал он глухому. Старик пошевелил пальцем.

— Добавьте еще, — сказал он.

Официант долил в рюмку еще столько, что бренди потек через край, по стакану, прямо в самый верхний из тех, что скопились перед стариком.

— Благодарю, — сказал старик.

Официант унес бутылку обратно в кафе и снова сел за столик у двери.

— Он уже пьян, — сказал он.

— Он каждую ночь пьян.

— Зачем ему было на себя руки накладывать?

— Откуда я знаю.

— А как он это сделал?

— Повесился на веревке.

— Кто ж его из петли вынул?

— Племянница.

— И зачем же это она?

— За его душу испугалась.

— А сколько у него денег?

— Уйма.

— Ему, должно быть, лет восемьдесят.

— Я бы меньше не дал.

— Шел бы он домой. Раньше трех никогда не ляжешь. Разве это дело?

— Нравится ему, вот и сидит.

— Скучно ему одному. А я не один — меня жена в постели ждет.

— И у него когда-то жена была.

— Теперь ему жена и к чему.

— Ну, не скажи. С женой ему, может быть, лучше было бы.

— За ним племянница ходит.

— Знаю. Ты ведь сказал — это она его из петли.

— Не хотел бы я дожить до его лет. Противные эти старики.

— Не всегда. Он старик аккуратный. Пьет, ни капли не прольет. Даже сейчас, когда пьяный. Посмотри.

— Не хочу и смотреть на него. Скорей бы домой шел. Никакого ему дела нет до тех, кому работать приходится.

Старик перевел взгляд с рюмки на другую сторону площадки, потом — на официантов.

— Еще бренди, — сказал он, показывая на рюмку. Тот официант, который спешил домой, вышел к нему.

— Конец, — сказал он так, как говорят люди неумные с пьяными или иностранцами. — На сегодня ни одной больше. Закрываемся.

— Еще одну, — сказал старик.

— Нет, кончено.

Официант вытер край столика полотенцем и покачал головой.

Старик встал, не спеша сосчитал стаканы. Вынул из кармана кожаный кошелек и заплатил за коньяк, оставив полпесеты на чай.

Официант смотрел ему вслед. Старик был очень сгорблен, шел неуверенно. Но с достоинством.

— Почему ты не дал ему еще посидеть или выпить? — спросил официант, тот, что не спешил домой. Они стали закрывать ставни. — Ведь еще и половины третьего нет.

— Я хочу домой, спать.

— Ну, что значит один час.

— Для меня — больше, чем для него.

— Час для всех — час.

— Ты и сам, как старик, рассуждаешь. Может, купишь себе бутылку и выпьешь дома.

— Это совсем другое дела.

— Да, это верно, — согласился женатый. Он не хотел быть несправедливый. Просто он очень спешил.

— А ты? Не боишься прийти домой раньше обычного?

— Ты что, оскорбить меня хочешь?

— Нет, друг, просто шучу.

— Нет, — сказал тот, который спешил. Он запер внизу ставню и выпрямился. — Доверие. Полное доверие.

— У тебя и молодость, и доверие, и работа есть, — сказал официант постарше. — Что еще человеку надо.

— А тебе чего не хватает?

— А у меня всего только работа.

— У тебя все то же, что и у меня.

— Нет. Доверия у меня никогда не было, а молодость прошла.

— Ну, чего стоишь? Перестань говорить глупости, давай запирать.

— А я вот люблю засиживаться в кафе, — сказал официант постарше. — Я из тех, кто не спешит в постель. Из тех, кому ночью нужен свет.

— Я хочу домой, спать.

— Разные мы люди, — сказал официант постарше. Он уже оделся, чтобы уходить. — дело вовсе не в молодости и доверии, хоть и то и другое чудесно. Каждую ночь мне не хочется закрывать кафе потому, что кому-нибудь оно очень нужно.

— Ну что ты, ведь кабаки всю ночь открыты.

— Не понимаешь ты ничего. Здесь, в кафе. Чисто и опрятно. Свет яркий. Свет — это большое дело, а тут вот еще и тень от дерева.

— Спокойной ночи, — сказал официант помоложе.

— Спокойной ночи, сказал другой.

Выключая электрический свет, он продолжал разговор с самим собой. Главное, конечно, свет, но нужно, чтобы и чисто было и опрятно. Музыка ни к чему. Конечно, музыка ни к чему. У стойки бара с достоинством не постоишь, а в такое время больше пойти некуда. А чего ему бояться? Да не в страхе дело, не в боязни! Ничто — и оно ему так знакомо. Все — ничто, да и сам человек ничто. Вот в чем дело, и ничего, кроме света не надо, да еще чистоты и порядка. Некоторые живут и никогда этого не чувствуют, а он-то знает, что все это ничто и снова ничто, ничто и снова ничто. Отче ничто, да святится ничто твое, да приидет ничто твое, да будет ничто твое, яко в ничто и в ничто. Ничто и снова ничто.

Он усмехнулся и остановился возле бара с блестящим титаном для кофе.

— Что вам? — спросил бармен.

— Ничто.

— Еще один ненормальный, — сказал бармен и отвернулся.

— Маленькую чашечку, — сказал официант. Бармен налил ему кофе.

— Свет яркий, приятный, а вот стойка не начищена, — сказал официант.

— Бармен посмотрел на него, но ничего не ответил. Был слишком поздний час для разговоров.

— Еще одну? — спросил он.

— Нет, благодарю вас, — сказал официант и вышел.

Он не любил баров и погребков. Чистое, ярко освященное кафе — совсем другое дело. Теперь, ни о чем больше не думая, он пойдет домой, в свою комнату. Ляжет в постель и на рассвете наконец уснет. В конце концов, сказал он сам себе, может быть, это просто бессонница. Со многими бывает.

"Там, где светло и чисто" рассказ. Автор Эрнест Хемингуэй

Анализ рассказа «Там, где чисто, светло» Э. Хемингуэя

Анастасьев Н.А. – Творчество Эрнеста Хемингуэя – М.: “Просвещение”, 1981.
 
 

И уж вовсе трагичен знаменитый, входящий во все антологии и хрестоматии, рассказ “Там, где чисто, светло”. Двое официантов закрывают на ночь кабачок, обмениваясь, вполне в хемингуэевском стиле, разными незначительными репликами. Тот, что помоложе, торопится домой, старший — все медлит, ему явно не хочется уходить, хотя на дворе уже глубокая ночь. Он прожил долгую жизнь и знает: на свете ничего нет, кроме крохотного огонька, окруженного со всех сторон беспросветной тьмой. Вот почему все, что у него осталось в жизни, — это маленькое кафе, где “чисто, светло”. Все тот же “сепаратный мир”, если понимать эту формулу широко, но он по-прежнему ненадежен: все равно в какой-то момент приходится выходить на улицу — маленьким и не защищенным перед темной и зловещей громадой великого Ничто. Вот герой, закрывая кафе, и возносит этому Ничто отчаянную и богохульную молитву: “Все — ничто, да и сам человек — ничто. Вот в чем дело, и ничего, кроме света, не надо, да еще чистоты и порядка. Некоторые живут и никогда этого не чувствуют, а он-то знает, что все это nada у pues nada у nada у pues nada [Ничто и только ничто, ничто к только ничто (исп.).]. Отче ничто, да святится ничто твое, да придет ничто твое, да будет ничто твое, яко в ничто и в ничто. Nada у pues nada”.

Маленький — четыре-пять страничек — рассказ, но с какой силой и полнотой запечатлелась в нем душевная катастрофа личности, какие бездны тьмы возникают за ровным звучанием строк.

Разумеется, повторим это, нельзя отождествлять автора с героем. Бесспорно, однако, и то, что в мироощущении последнего сказалось и авторское чувство, авторская убежденность в исчерпанности тех моральных позиций, которые прежде казались бесспорными. При этом Хемингуэй оказался слишком крепок на изломе, чтобы самому погрузиться во мглу Ничто.

Н.А. Анастасьев

* * *

Петрушкин А.И., Агранович С.З. «Неизвестный Хемингуэй. Фольклорно-мифологическая и культурная основа творчества», Самара: «Самарский дом печати», 1997.
 
 

Широко известный рассказ «Там, где чисто, светло» из сборника «Победитель не получает ничего» тоже во многом экспериментален. В центре его тема человеческого одиночества, предельно очищенного от конкретных жизненных реалий; мотив Ф. Достоевского «нужно, чтобы каждому было куда пойти» возведен в абсолют. Крошечным участком космоса, порядка, света во враждебном человеку мраке хтонического деструктивного мира является маленькое ярко освещенное уютное ночное кафе. Но кто такой постоянный посетитель этого уголка? Одинокий старик, который «на прошлой неделе покушался на самоубийство» [1, 280], а сегодня даже не пытается искать самых простейших человеческих контактов с официантами. Многие исследователи видели в этом рассказе живой отклик писателя на события «великой депрессии» в Америке, отзвук судеб разорившихся, обнищавших, связь с современным миром людей (И. Кашкин).

Но события рассказа, если внимательно вдуматься, происходят в Испании, и старик явно уж никакого экономического краха не пережил — он значительно богаче и равнодушного к его судьбе молодого официанта, и сопереживающего ему официанта постарше, который тоже «не любил баров и погребков. Чистое и ярко освещенное кафе — совсем другое дело» [2, 284]. Как и у раннего Э. Хемингуэя в этом рассказе многозначительный диалог, но трагедия старика хоть и затрагивает читателя, но не приобретает того звучания всеобщего отчаяния, как предположим, у Джейка Барнса или Фредерика Генри. Но Э. Хемингуэй переживает не только общий тематический кризис — не срабатывают столь мощно действовавшие когда-то художественные приемы первых лет творчества. Точно подобранные и выверенные художественные детали перестали давать эффект глубины знания и чувствования самим писателем состояния мира. Вот почему глубинный подтекст предшествующих произведений исчезает, оставляя лишь нарочитое глубокомыслие. Все это — приметы глубокого творческого кризиса.

А.И. Петрушкин , С.З. Агранович – Там где чисто и светло. Анализ рассказа.
"Там, где светло и чисто" рассказ. Автор Эрнест Хемингуэй
"Там, где светло и чисто" рассказ. Автор Эрнест Хемингуэй

TELEGRAM BARCAFFE

Адаптивная картинка
Картинка при наведении
 Спешите! Вам осталось до перехода на телеграм-канал "BarCaffe":  

"Там, где светло и чисто" рассказ. Автор Эрнест Хемингуэй
4

Публикация:

не в сети 5 месяцев

Стеллочка

"Там, где светло и чисто" рассказ. Автор Эрнест Хемингуэй 4 942
Очень милая курносая и сероглазая ведьмочка, практикантка Выбегаллы и, видимо, симпатия Саши Привалова.
Комментарии: 7Публикации: 849Регистрация: 13-09-2019
Если Вам понравилась статья, поделитесь ею в соц.сетях!

© 2019 - 2024 BarCaffe · Информация в интернете общая, а ссылка дело воспитания!

Авторизация
*
*

Регистрация
*
*
*
Генерация пароля