У крыльца, у лавочки мир пустой и маленький,
у крыльца и лавочки – куры да трава.
А взойди на палубу, поднимись до салинга –
и увидишь дальние острова.
(В.П. Крапивин)
Мир был так велик, что можно было запыхаться,
пробежав от одной его границы к другой, так ярок,
что Юзуфу иногда не хватало воздуха и он зажмуривался,
как от слепящего света.
(Г.Ш. Яхина)
Я прекрасно помню из детства оба этих ощущения. Тогда они казались особенно острыми.
Мой мир был огромен и ярок. Вот, например, бабушкин двор в деревне. Сколько там скрывалось чудес! Баня, где пахло березовыми вениками и чистотой и наверняка жил банник из бажовских сказов. Амбар, где в закромах лежали груды золотистого зерна, которое так славно было пересыпать из ладони в ладонь. Сарай, казалось, хранил в себе все сокровища мира: велосипед, на котором я буду кататься, когда вырасту, кукол и кукольную мебель, которых бабушка убрала, пока меня не было, ракетки и волан для бадминтона, в который я так и не научилась играть, и ещё уйму вещей, чьи имена мне не были знакомы. Малинник, в котором легко потеряться, если тебе пять лет. Всё это легко воспринимать как чудо, если тебе пять лет.
Для меня целым миром могло стать что угодно: бабушкин двор, квартира родительских друзей, полка поезда. И этот мир хранил в себе столько тайн. Столько ОБЕЩАНИЯ тайн…
Эти обещания мой маленький огромный мир не сдерживал. И тогда я поняла, что есть еще настоящий большой мир. Тот самый, где чужие страны, самолёты, корабли, капитаны, кочевники, пальмы, снега.
Сперва этот мир был только в книгах, но я знала, что он есть. И что он не подведёт, в отличие от мира маленького. Он покажет мне свои тайны.
Мой огромный мир был прекрасен. Там были заклинатели змей, летучие мыши на фоне огромной луны, маленькие самолётики, большие пароходы, изысканные жирафы, которых можно кормить с рук и грубые турки, которых с рук лучше не кормить. Там были разные языки, разные страны, разные люди. Много солнца, много снега, много незнакомых улиц в незнакомых городах. Уютные кафе, где чопорные европейцы подадут тебе идеальный кофе с идеальным круассаном – и азиатские рынки, где смешливые вьетнамки угостят тебя странными рулетами, которые готовили вообще-то не для туристов, а для себя.
А сейчас мой мир снова маленький. Четыре квартала. А вокруг – пустыри, которых даже нет на карте.
И я снова учусь любить свой маленький мир.
Вот тут – граффити, там – цветет сирень.
Если солнечным днём взбираться на холм, который гордо именуется на картах “горой”, можно почувствовать себя в дикой Азии: жарко, влажно, рюкзак за спиной. И тяжелый запах цветов, который просто сбивает с ног.
Если закрыть глаза маленький мир становится по-настоящему огромным…
Публикация:
