“УСПЕХ” глава двадцать пятая из повести “ЛЯЛЯ”. Автор В. К. Стебницкий

Пролог…

Через поверенного Шершиевичей рукопись была доставлена редактору солидного литературного журнала. Внешность визитёра произвела то самое впечатление, на которое рассчитывали отправители: предчувствуя выгоду, редактор принял творение некоего Свирского и, размышляя, на кого бы из своих помощников взвалить это наверняка утомительное чтение, снял верхний лист.

Время от времени ему приносили или присылали почтой опусы скучающих толстосумов, вообразивших себя литераторами — как правило, это было пошлое салонное чтиво с модной претензией на глубину. Редакционная казна частенько пустовала, и редактор брал «в работу» эту графоманию, за которую щедро платили, зная, что после станет презирать себя за это. Вот и теперь он пробежал глазами несколько строк, брезгливо держа страницу двумя пальцами — однако, вопреки ожиданию, дочитал её до конца и, перевернув, взялся за следующую…

Когда, спустя час с четвертью, к нему заглянула секретарша, он замахал на неё руками — после, после! — и велел принести себе чаю: почти половина рукописи была уже прочитана.

Наутро в субботу Шершиевичам позвонил поверенный: книга принята издателем и будет напечатана, его пригласили обсудить условия. Было предложено издавать роман продолжениями в течение года, и если он заинтересует подписчиков журнала, то после издать отдельной книжкой. Редактор выразил желание встретиться с автором, но поверенный сообщил, что автор в силу разных причин предпочитает оставаться в тени, и редактор более не настаивал. Разумеется, это только разожгло любопытство и было использовано как ловкий ход: давая объявление о предстоящем издании, журнал окружил персону автора флёром таинственности, каковой следовало подогреть интерес публики.

Когда Шершиевичам доставили свежий, пахнущий краской номер с первыми главами книги «Чужая жизнь», Ляля чувствовала себя именинницей. Она нетерпеливо вскрыла пакет и, уронив к ногам обёртку, пробежалась по оглавлению. Вот оно! Любому автору известно, что видеть рукопись и печатный текст — два совсем не похожих ощущения. Пытаясь читать глазами посторонней, она готова была признать, что её книга и в самом деле недурна, во всяком случае, не хуже того, что доводилось ей читать прежде.

Первая рецензия вышла уже ввечеру, в одной из тех лёгких газет, которые вкушают за чаем в московских гостиных. Редактор предуведомил поверенного о её выходе, и Павел Егорович купил листок, возвращаясь домой. Отзыв был сдержанно благосклонным, без чрезмерных дифирамбов: говорилось об открытии нового автора с изрядным дарованием, и высказывалась надежда, что сей неизвестный порадует публику своими новыми творениями.

Успеху книги способствовало и то, что многие узнали в герое литератора Яворского, известного бонвивана с длинным шлейфом скандальных любовных историй. О Яворском вдруг вспомнили, принялись наводить справки и печально удивились его кончине — sic transit! Это ещё сильнее подогрело интерес к персоне таинственного автора, начали высказываться предположения, одно другого причудливей. Говорили даже, что сам Яворский, умирая в полном забвении на руках сиделки, надиктовал ей эту книгу, долженствующую стать ему литературным памятником. Но кто была эта сиделка, знала только баронесса Фихтер, а она предпочла молчать, пока не выяснит этого сама. Так, через неделю после выхода первых трёх глав, Наташа вошла в гостиную Шершиевичей.

После положенных в таком случае объятий (подруги не видались с самых похорон Яворского), баронесса сразу же приступила к делу.

— Ты, конечно же, читала в «*** вестнике» Свирского? — воскликнула она и, посмотрев на подругу, которая с улыбкой увела взгляд за окно, ахнула: — Нет! Не может этого быть! Ляля, неужто ты…?!

Ляля хотела откреститься от своего успеха, но было поздно: лицо её против воли выразило долго скрываемое торжество.

— Милая, может ли это быть? Свирский — это ты?.. — Ляля кивнула, и баронесса только всплеснула руками. — Да знаешь ли ты, что это… Это…

— Наташа, только я тебя прошу: это секрет! — сказала Ляля, опускаясь в кресло. Села и гостья.

— Конечно. Разумеется! Как скажешь… Но я лопну от этого твоего секрета! — Наташа расхохоталась. — Но послушай: когда? Как?

— Он много мне рассказывал перед смертью. Это показалось мне интересным. Я просто начала записывать и уже не смогла остановиться…

— Да знаешь ли ты, что это настоящий успех! Во всех домах только об этом и говорят. Ведь ты его простила? Не отвечай, — тут же перебила себя она. — Но как это удачно вышло… — И она тут же перекрестилась, — Господи, прости: нельзя так, кому удача, а человек умер, и умирал мучительно! Но какова судьба, правда?

— В твоём обличии, — отшутилась Ляля.

Теперь во многих домах, где она бывала, ей доводилось слышать разговоры о своей книге. Бывая в гостях или принимая их у себя, она переглядывалась с Павлом: эта маленькая тайна придавала пикантность их размеренным досугам.

В. К. Стебницкий

***

Пролог…

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвёртая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая

Глава тринадцатая 

Глава четырнадцатая

Глава пятнадцатая

Глава шестнадцатая 

Глава семнадцатая 

Глава восемнадцатая

Глава девятнадцатая

Глава двадцатая

Глава двадцать первая

Глава двадцать вторая

Глава двадцать третья

Глава двадцать четвертая

продолжение…

“УСПЕХ” глава двадцать пятая из повести “ЛЯЛЯ”. Автор В. К. Стебницкий

TELEGRAM BARCAFFE

Адаптивная картинка
Картинка при наведении
 Спешите! Вам осталось до перехода на телеграм-канал "BarCaffe":  

“УСПЕХ” глава двадцать пятая из повести “ЛЯЛЯ”. Автор В. К. Стебницкий
8

Публикация:

не в сети 2 дня

Роман Ойра-Ойра

“УСПЕХ” глава двадцать пятая из повести “ЛЯЛЯ”. Автор В. К. Стебницкий 199
...из отдела Недоступных Проблем. Горбоносый. Зимой надевал «зелёное пальто с барашковым воротником».
Комментарии: 2Публикации: 31Регистрация: 08-09-2019
Если Вам понравилась статья, поделитесь ею в соц.сетях!

© 2019 - 2024 BarCaffe · Информация в интернете общая, а ссылка дело воспитания!

Авторизация
*
*

Регистрация
*
*
*
Генерация пароля