Собирательная форма от «блохер», пардон, – «блохерня».
Современный сленг вообще довольно жёсткий. Он меня этим даже чем-то отчасти радует.
Всякой английской лабуды в нем всё меньше и меньше. Она, эта лабуда, уходит куда-то в чисто профессиональные гетто. Информационщиков, менеджеров и прочих непроизвольных жертв мирового глобализма. А обычная молодежь все больше говорит по-русски. Правда, матерятся, паразиты… Но, надо признаться, не только. На хорошем творческом русском тоже говорят. Как могут.
Это не моя хотелка, это – факт.
Я наших студентов вижу и непроизвольно подслушиваю на переменках в промышленных масштабах каждый Божий день. Интересное «племя младое, незнакомое». Что-то в них есть. Никогда уже не пойму, что. Но есть.
Как вам, например, такой диалог, подслушанный мною в студенческой, извините, «блеваловке» (столовой). Я его, ясное дело, слегка смонтировал, но за общую подлинность ручаюсь:
– Ну что, Санчо с ранчо, капусту из бороды вычесываешь?.. В компот нырнул?..
– Типа того, только это не я, чтоб мне до пенсии есть харчо в «Муму», это меня хакеры взломали… Вчера на колобке препод ботву гнал-гнал… А потом вдруг, без объявления войны: у кого три шатала – в компот. Ну, мы все, конечно, построились в трусах на подоконнике. А в чем закулиса? У меня-то их – целых четыре… Вступил, сто тысяч блинов, в жир… Наложи-и-ил я тут в авоську! Ой, наложил. Вот теперь сижу, как динозавр в пепельнице, нервно чешу тюбетейку. Сейчас пойду, поведу себя неспортивно до радужных сарделек…
– Да, хомяк в нирване, знакомое ралли по граблям…
Что-нибудь поняли? Перевожу. Приблизительно, разумеется. Примерно, как наши переводчики переводят Голливудские «роковые перделки» (то есть, как вы, надеюсь, догадались, – блокбастеры):
– Что, дружище, у тебя появились серьезные проблемы? Ты попал в комиссию по отчислению?
– Да, только, клянусь всем святым, я ни в чем не виноват. Вчера преподаватель на коллоквиуме очень долго говорил не по теме занятия. А потом вдруг неожиданно сказал: у кого три прогула, тот идет в комиссию по отчислению. Мы, конечно, все его покорно слушали. Но в чем глубинный смысл всей этой ситуации? У меня ведь прогулов – целых четыре. Попал я, черт меня возьми со всеми моими потрохами, в безвыходное положение. Я очень испугался. И вот теперь сижу, как последний неудачник, в курилке и сильно волнуюсь. Сейчас пойду, напьюсь до крайней степени опьянения…
– Да, мой милый, знакомая ситуация повторения ранее совершенных ошибок…
Но – возвращаясь к «блохерам».
Сейчас все без исключения юные особи хотят стать блогерами. Не исключение (тавтология умышленная) – и мой сын Вася.
Васе тринадцать лет.
Он не просто хочет стать блогером, он твердо уверен, что уже им стал. Причем очень известным.
Еще бы. У него целых шесть подписчиков. А именно – мама, я, дедушка, а также три его одноклассника: Сережа Утринос, Павлик Зябликов и Анжела Магазинер. Васин блог называется «Адская мина».
Мама, я и дедушка – мы ничем особым не выделяемся. Обычные (здесь и далее – из молодежного фольклора) «постные крекеры». Или так – «рабы асфальта».
Последние же три персонажа – личности выдающиеся, «небесные кексы».
Сережа Утринос – легенда школы. Когда его перевели год назад из Подмосковья в шестой класс «Д» московской школы, классный руководитель Эльвира Алишеровна представила Сережу классу так:
– Ребята, познакомьтесь. Это наш новый ученик, Сережа Утринос…
Всеобщий затяжной хохот. Потом – изможденная тишина. Эльвира Алишеровна, в некоторой растерянности (это было ее первое в жизни классное руководство):
– Сережа, расскажи нам, пожалуйста, о себе…
Сережа, после угрожающей паузы с нарочитым утиранием носа:
– Предупреждаю: если кто-нибудь обзовет меня «соплёй» – убью…
После этого никто никогда Сережу никак не обзывал.
Сережа открыл свой блог, который называется «Серый Воин». У него целых четыре подписчика: его мама (папы у Сережи нет), Павлик, Анжела и мой сын Вася.
Павлик Зябликов, мальчик, явно предрасположенный к полноте и одновременно – к безбрежной доброте, к седьмому классу солидно растолстел. Одноклассник Павлика, хулиган Сеня Федорчук:
– А чего ты, Павлик, такой толстый? Пожрать, что ли, любишь, жирторг?
Павлик, расплываясь в неотразимой улыбке:
– Я не толстый, я распространенный…
Как раз в это время на уроке русского языка ребята проходили тему: «распространенное предложение». Именно так и стал именоваться Павлик Зябликов – Распространенное Предложение.
Он тоже открыл свой блог: «Суперсмайлик». Целых восемь подписчиков.
Анжела Магазинер славится тем, что очень любит все покупать, продавать и выменивать.
У нее тоже есть блог. Называется «Ангельский Магазин». Подписчиков – целых двенадцать. В силу прочной экономической основы интернет-проекта.
Все при деле.
Кроме меня. У меня и подписчиков-то нет. Потому что нет блога-канала.
Вася мне:
– Несчастный ты, пап. Как чипс в канализации.
– Почему это?
– Потому что ты не блогер…
– Это уж точно… Я – не блогер.
– А хочешь, пап, я тебе канал открою?
– Зачем?
– Чтоб подписчики лайки ставили.
– Зачем?
– Ну ты, пап, и «зачемка»… Кстати, хорошее название для канала… «Адский Зачемка»… Хочешь быть Адской Зачемкой?
А, может, действительно, стать Адской Зачемкой? Или – Роковой Почемучкой.
Тем более, что я ею всю сознательную жизнь и являюсь.
Автор – профессор МГУ Владимир Елистратов – переводчик, поэт, прозаик, эссеист, публицист.
Автор сборников юмористических рассказов “Тю! или рассказы российского туриста” (2008), “Ничего не скажу” (2023), сборника прозы “Леди. Ру” (2017), поэтических сборников “Московский Водолей” (2002), “По эту сторону Стикса” (2005), “Духи мест” (2007).
Печатался в журналах “Знамя”, “Октябрь”, “Нева”, “Звезда”, “Поляна”, “Дружба народов”, “Наука и жизнь”, “АиФ – путешествия”, “Аэрофлот” и др., постоянный автор газеты “Моя семья”.
А так же Владимир Елистратов публикует свои рассказы на сайте Проза ру, там рассказов более 200-от.