Один человек сказал мне: выйди за рамки, отринь условности – и ты увидишь, какой простой и понятной станет твоя жизнь! Вскоре после этого его посадили на цепь, и я поняла, что стою снаружи. С самого начала.
Когда картина смотрит на вас, она видит вас в прямоугольнике собственной рамы и думает, что это вы очерчены и условны, а настоящая – она.
Картина даже не подозревает, что она ограничена размерами холста, натянутого на подрамник. Холст основательно загрунтован всем, что нашлось у художника в холодильнике и шкафчике с бытовой химией. Сюжет задуман и воплощён создателем в точном соответствии с его собственным этическим и эстетическим каноном, он неотъемлем от личности творца. Изображённое на нём – только иллюзия пространства, иногда довольно правдоподобная. Но обычно она правдоподобна ровно на величину воображения смотрящего на картину зрителя. То, что мы видим – на полотне ли, в книге ли – это отражение нашего собственного мира, и когда он убогий, зритель или читатель говорит: что за чушь! Кому это интересно?! Он видит только плоскость холста с нанесёнными на неё красками и лаком, он может даже знать наперечёт все способы письма, названия стилей и жанров любой эпохи, козырять именами художников и их любовниц, меценатов и правителей. Он говорит о них с фамильярностью старого знакомого и очень гордится собой.
Но тот, кто принёс сюда Вселенную, необъятную и непредсказуемую, увидит на холсте отражение той её части, которая созвучна сюжету. Потому что искусство – это зеркало духа, и каждый находит в нём ровно то, чем богат он сам.
Внизу, на раме или рядом, написано что-нибудь вроде: 70×100, холст, масло, имя. Картина этого не видит. Она видит выражение страдания и печали на лице смотрящего – на моём лице – и думает о том, как, должно быть, печальна участь всех этих людей, заключённых в рамки и стены галереи. Как они все похожи друг на друга! Постоят тут с унылыми лицами и уходят, их сменяют другие, точно такие же. Должно быть, тяжело им в этих кандалах, думает картина, оттого и печальны их лица. Они не живут, а только смотрят на жизнь, а жизнь – это я, я!
А я смотрю на холст и вижу святого Себастьяна, прикованного к дубу в окрестностях Рима и пронзённого стрелами за то, что осмелился быть другим. Я чувствую его боль и неволю, как свои. Мне близка эта безысходность непонимания и неприятия. Но парадокс в том, что мы с ним трансцедентны друг другу, мы – один для другого – условность. «Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать…» И поэтому глаза мои грустны, я вздыхаю и ухожу, оставляя Себастьяна наедине с его муками, понимая, что не в моих силах это изменить. Я выхожу на солнечный свет – или в ненастье, это не имеет значения – и отпускаю своего единорога.
Единороги в неволе не живут…
#ХроникиПостмодерна
© Виктория Травская
Все книги автора: https://www.litres.ru/viktoriya-travskaya/karera-neudachnika/chitat-onlayn/, https://ridero.ru/books/soprotivlenie_materiala/, https://www.litres.ru/viktoriya-travskaya/tak-ne-byvaet/#buy_now_reg – романы, https://ridero.ru/books/tryokhminutnyi_blyuz/ – лирика.
Публикация:
